«Авиатор»: Водолазкин и Михалков-Кончаловский участвуют в блиц-опросе «Афиши Daily»

Большому роману — большая экранизация. «Авиатор» Евгения Водолазкина, одного из ключевых русских писателей нынешнего века, добирался до кинотеатров долгие пять лет. За этот срок вокруг проекта собралась представительная команда. В число авторов сценария вошел классик отечественного кино Юрий Арабов, по чьим текстам снимали Сокуров, Тепцов, Хржановский, Серебренников и Германика; «Авиатор» стал для Арабова последней работой, он взялся за него уже смертельно больным. Режиссером выступил Егор Кончаловский, который на афише, подчеркивая принадлежность к династии, подписан как Михалков-Кончаловский. Одну из центральных ролей исполнил тоже в какой-то мере классик — Константин Хабенский. В фильме он делит кадр со звездой «Тихого Дона», «Угрюм-реки» и «Шаляпина» Александром Горбатовым (он изобразил главного героя), Евгением Стычкиным и другими крупными артистами. Музыку, полную симфонического пафоса, написал продюсер и композитор Максим Фадеев.

У Водолазкина трагичная история молодого человека Платонова, замороженного в начале XX столетия и оживленного спустя многие годы, рассказывается в дневниковых записях: громада исторического процесса в романе контрастирует с крохотностью личного опыта. В руках Михалкова-Кончаловского этот философский материал превращается в пышный научно-фантастический блокбастер, который по примеру «Мастера и Маргариты» Михаила Локшина стремится быть в равной степени интеллектуальным и поэтичным. На первый план здесь выплывает мелодрама: линии многих персонажей были значительно переработаны и тесно переплетены друг с другом, так что между героями стали проноситься искры. Чтобы разобраться в этом клубке, мы попросили Егора Михалкова-Кончаловского и Евгения Водолазкина ответить на несколько вопросов.

Прозаический текст не всегда конвертируется в действие.

Несущей конструкции сценария.

…«Преступление и наказание». К этому тексту идут постоянные отсылки.

Эпизоды с Желтковым, которого великолепно сыграл Евгений Стычкин.

Есть очень хороший вариант: Михалков-Кончаловский.

…большая редкость.

Фильм не новый — «Не отпускай меня» по одноименному роману Кадзуо Исигуро.

В том, где ты предвидишь последствия.

…самые счастливые минуты из прошлой жизни. Это не заняло бы много времени: настоящее счастье измеряется минутами.

Совокупность сложных вещей: идей, посылов, смыслов, характеров, эпох. Потому что текст романа невозможно впрямую и даже в некотором смысле косвенно передать на экране. Поэтому меня заинтересовала и сложность задачи снять этот фильм.

Мой «Авиатор» — это фильм, точка. Это размышления — в очень небольшом пространстве двух часов — по поводу 500-страничного романа. Задача была передать основные посылы романа, смыслы, атмосферу. И зачастую, чтобы наполнить фильм максимальным количеством идей книги, нужно принимать достаточно радикальные решения.

Несмотря на то что все сцены мне одинаково дороги, фильм требует определенной строгости. Чтобы остаться в рамках 120 минут, всегда приходится с чем-то расставаться и смиряться — и я об этом не жалею.

Никакой, потому что сегодня двойной сеанс — нонсенс, это как двойной спектакль посмотреть. Такое может быть только во ВГИКе у студентов, но на то они и профессионалы. А вообще фильм, особенно серьезный, должен смотреться в одиночестве.

Москва. Это мой город и моя малая родина. Я безумно люблю Москву, особенно сегодняшнюю — красивую, чистую, развивающуюся. И на самом деле гораздо более «столичную», чем многие столицы мира, в которых я побывал: Лондон, Париж, Нью-Йорк. Но Питер — мой любимый город для съемок.

Если я хочу что-то экранизировать, я это сделаю так или иначе. Сейчас в планах Бунин, Джеймс Кервуд. По последнему мы уже пишем сценарий.

Сейчас я очень вдумчиво и медленно читаю «Лавра» Евгения Водолазкина (продюсер «Авиатора» Сергей Катышев намерен экранизировать и этот роман — в рамках той же киновселенной. — Прим. авт.). Это действительно очень глубокое кино, требующее невероятной эрудиции и понимания славянских истоков, православия, природы русской души и характера. 

Если честно, я бы его не узнал. Лучше бы оказался перед Эйзенштейном, Пудовкиным, Довженко, Герасимовым или Бондарчуком (хотя перед Бондарчуком я появлялся). Нам нужно переставать восхищаться этой католической, протестантской культурой. Мы сами по себе, и у нас произведения глубже, больше, сложнее и интереснее. 

Мартин Скорсезе — один из моих любимых режиссеров, очень люблю его фильмы «Таксист», «Славные парни» и «Последнее искушение Христа». Но я совершенно его не идеализирую и не считаю, что он та фигура, перед которой, опав сознательно, нужно задавать какие-то сакраментальные вопросы.

…где мой ежедневник. Столько дел, что я не могу их запомнить и приходится записывать! Поэтому, проснувшись, стал бы сначала искать его.